ОЖИДАНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ

Прошло более года как Крым в результате проведенного общенародного референдума вошел в состав Российской Федерации в качестве двух новых государственных субъектов: Республики Крым и города федерального значения Севастополь. По ставшим крылатыми словам Президента России В. В. Путина «Крым и Севастополь вернулись в родную гавань!» можно утверждать, что все жители Крыма вернулись в родную семью народов России, обретая гарантированные федеральным законодательством, равные права и возможности.

Для крымскотатарского народа вхождение Крыма в состав Российской Федерации автоматически означало распространение на него и на граждан других национальностей, насильственно выселенных из Крыма в годы Великой Отечественной войны 1941-45 годов, федерального закона «О реабилитации репрессированных народов» от 26.04.1991 г. Согласно нему, в рамках Положений о политической, территориальной, социальной, экономической и культурной реабилитации должны были быть восстановлены коллективные и персональные права крымских татар и обеспечены плановые, гарантированные государством мероприятия, направленные на полномасштабную реабилитацию народа.

Огромную надежду в сердца крымских татар вселял и объявленный в принятой 11 апреля 2014 года Конституции Республики Крым государственный статус крымскотатарского языка и последовавший за этим Указ Президента Российской Федерации за № 268 от 21 апреля 2014 года «О мерах по реабилитации армянского, болгарского, греческого, крымско-татарского и немецкого народов и государственной поддержке их возрождения и развития».

Придание крымскотатарскому языку статуса государственного, по сути, означало и изменение статуса крымскотатарского народа, переводя его из категории национальных меньшинств Крыма в категорию государствообразующей нации в Республике Крым. Данное положение Конституции хоть и косвенно, но де-юре существенно повышало уровень значимости крымскотатарского сообщества, уверенно преодолевая барьер признания крымских татар коренным народом. Можно сказать, что теперь понятие коренного, т.е. исторически сложившегося автоматически входит в уровень государствообразующего. Складывающиеся таким образом ожидания крымских татар привели их в абсолютном большинстве в гражданство Российской Федерации, преодолев колебания, остаточную веру в меджлис и в законодательные посылы киевской власти.

Прошел год, однако крымскотатарский вопрос по-прежнему остается той же проблемой, о решение которой (как и в течение 23 лет «незалежности» Украины) продолжают спотыкаться «новые» крымские политики и «новая» крымская власть.

Странно, но приходится констатировать, что вся деятельность крымской власти, прошедшей свое переоформление в июне-сентябре 2014 года, продолжает демонстрировать принципиальное нежелание «перелистывать» позорную страницу репрессивной истории полуострова, превращая указания Президента в пустые декларации и все более и более заводя в тупик межнациональные отношения.

Сегодня можно утверждать, что за эфемерным фасадом преобразований и важных дел кроется безответственная, общественно–небезопасная, но хорошо замаскированная ретивая деятельность крымских чиновников, в результате которой:

Крымскотатарский народ технично отстраняется от своего активного участия в процессах планируемых преобразований и строительстве «Нового Крыма». Об этом свидетельствует то, что представительство крымских татар в выборных органах крымской власти сократилась по сравнению с 2010 годом в 10 раз; в исполнительной власти представительство крымских татар составляет не более 5-7%: в уполномоченных общественных структурах (общественная палата РК, общественные советы при министерствах, ведомствах и муниципальных органах власти) их представительство так же незначительно. Кроме того, крымская власть демонстративно взаимодействует только с созданным ею же малоавторитетным общественным движением «Къырым», наделяя его своим административным ресурсом. При этом, власть принципиально активно противодействует общественной деятельности Общественного Совета крымскотатарского народа, созданного по инициативе РОО «Къырым бирлиги» и объединяющего 22 крымскотатарские общественные организации и региональных общественных активистов. Остальные мелкие общественные образования вообще не принимаются во внимание.
В законодательной сфере Госсоветом Республики Крым до настоящего времени не принят ни один целенаправленный законодательный акт, который можно было бы рассматривать в качестве правового мероприятия, направленного на выполнение Указа Президента РФ №268 от 21.04.14 года. При этом, в отсутствии собственных законов, в организационной деятельности РК как субъекта РФ совершенно не используются в качестве регулирующих соответствующие положения действующих федеральных законов («О языках», «Об образовании», «О государственной национальной политике» и т.д.). В результате этого сферы образования, культуры и межнациональных отношений продолжают оставаться зажатыми в тисках дискриминационных положений прежних нормативных актов, действующих со времен Украины.
В области земельных отношений, касающихся процесса выделения как земельных участков под индивидуальное строительство жилья, так и земли сельскохозяйственного назначения под развитие традиционных для Крыма направлений хозяйственной деятельности, наблюдается полное затишье. Крымская власть практически обманула официально зарегистрированных участников «полян протеста», не выделив ни единого земельного участка из рекламируемых и многократно обещанных. В результате наиболее нуждающаяся часть крымских татар, не имеющих финансовой возможности приобретения собственного жилья и государственных гарантий на обеспечение социальным жильем, потеряла свою единственную надежду на самостоятельное обустройство, получив очередной повод для недоверия крымским чиновникам.
Для крымских татар имеются серьезные ограничения в сфере внутренней и информационной политики. Из ~ 230 официально зарегистрированных в Крыму СМИ на долю крымскотатарских выпадает всего 6 (менее 3%), что значительно сужает информационное поле родного языка. При этом, как известно, под фактический запрет попали 2 крымскотатарских телеканала (один – детский), 2 радиостанции и 2 интернет-портала, работавших без государственных дотаций и на современном уровне. Власть оказалась не заинтересованной в конструктивном взаимодействии с ними, не работала над изменением информационной политики, а предпочла закрыть их и потратить массу финансовых средств на предполагаемое открытие, привязанного к властной структуре, медиахолдинга. В то же время без ограничений расширяется число разрешенных изданий ДУМК (Духовное управление мусульман Крыма), тесно сотрудничавшего с меджлисом, что приводит к постепенной переориентации крымскотатарского сообщества из области светских отношений в сферу религиозную. На этой почве, как известно, не всегда произрастают цветы и плоды благочестия и благоразумия.

Ограничения во внутренней политике, продвигаемой властью в РК, проявляются, прежде всего, в разрешительных процедурах на проведение общественных мероприятий, заявляемых официально зарегистрированными, но административно независимыми общественными некоммерческими организациями. Власть не слышит их и никак не реагирует на подаваемые ими предложения, рекомендации, критику, попросту не отвечая на их официальные обращения.

К негативным характеристикам деятельности крымской власти по отношению к крымскотатарскому народу можно также отнести:

- нежелание обнародовать (по-видимому, из-за ее отсутствия) обоснованной по времени, мероприятиям, затратам и ответственным лицам Целевой Программы реабилитации крымскотатарского народа и граждан других национальностей, депортированных из Крыма;

- нежелание разработки продуманной образовательной и культурной политики в Республике Крым, опирающейся на общие положения федеральных законов и Президентских указов с учетом исторических особенностей развития полуострова и национальных потребностей крымских татар в условиях объявленной им реабилитации;

- коррупция и плохое освоение федеральных финансовых средств, выделяемых на обустройство репрессированных, в силу чего не решаются проблемы обустройства репатриантов, практически прекращая процесс возвращения оставшихся в местах высылки;

- скрываемый уровень безработицы среди крымскотатарского населения, маскируемый вынужденной экономической активностью в отсутствии реальных средств производства и льготной политики поддержки предпринимательства;

- неоправданный минимальный уровень социального обеспечения, льгот, гарантий и т.д.

Таким образом, к великому сожалению, приходится признавать, что крымское руководство почему-то избрало совершенно неверный путь в построении крымского гражданского общества, практически вытесняя из него своими малообоснованными действиями организованную, активную и стремящуюся к позитивным переменам на полуострове составляющую сообщества – крымских татар, сводя всю идеологию реабилитации к обещаниям построить дороги и подключить газ в жилые дома.

Общественный Совет крымскотатарского народа неоднократно указывал на недопустимость сохранения такого положения дел, когда общие трудности переходного периода дополняются для репрессированного крымскотатарского народа сложностями, носящими подчас дискриминационный характер.

Не решение или затягивание решений выше озвученных проблем крымскотатарского народа, являющихся, по сути, проблемами всего Крыма, фактически дискредитирует политическую позицию, указания и рекомендации Федерального центра и лично Президента России, способствует ухудшению общественного настроения и возникновению межнациональной напряженности в Крыму, играет на руку недоброжелателям, внешним и внутренним противникам развития России.

Становится совершенно очевидной необходимость принятия срочных мер организационного и управленческого характера на Федеральном уровне, способствующих возвращению сферы регионального управления в Крыму на рельсы намеченного Президентом России переустройства и развития полуострова.

Заместитель Председателя ОСКН Э. Кантемир-Умеров